— Практически все остальные формулы я сумел вывести самостоятельно. Но для того, чтобы научиться работать с душами, нужно принести слишком много жертв в процессе неудачных проб и экспериментов. Поэтому я склоняюсь к применению готовой формулы. А что до Эфира… я много об этом думал. Я представлял мир таким, каким ты его описывала, каким он был тысячу лет назад. Мир, в котором быть не таким, как все — нормально и естественно. Я хочу это сделать.

Элла ухмыльнулась про себя. Быть магом никогда не было естественным. Таких, как она, всегда боялись, хоть и уважали. Впрочем, если Князь сам хочет того же, что и она — можно не вдаваться в мелкие детали. Женщина подошла к свому бывшему ученику почти вплотную. Он стал намного выше, но это нисколько не смущало.

— Что ж, в таком случае, слушай и запоминай. Некромагическая формула состоит из трех элементов…

На самом деле, любая формула не универсальна. И зная ту, что использовал бывший ученик, она легко смогла отловить его перевертыша и подчинить его душу себе. Но это было позже. Уже после того, как через пять лет пали Северные горы. Эфир был выпущен на свободу, а Князь занял трон, на котором когда-то сидела женщина, которая его родила.

Вот только это не помогло. У нее все еще не было тела, она все еще была заперта. Ни умереть, ни воскреснуть.

Единственное, что предложил ей ученик — стать очередной его зверушкой, обретя тело животного. Ей! Демону, наводившему ужас на Осенний лес более пятисот лет!

Оскорбившись на это предложение, она забрала у него Зоркого, но даже это не заставило его помогать ей. И тогда она обратилась к малышке Розе.

Влюбленная женщина способна на многое. Отвергнутая влюбленная женщина — способна на все.

В сущности, Элле было все равно, что с ней будет. Завладев волшебным дыханием, она сумела бы сотворить себе новое тело. Но когда Роза вошла в комнату, Элла сразу поняла, что случилось. Что ж, такой вариант событий был ничуть не хуже.

Кинжал, сломивший печать Четырех, нуждался в твердой руке. Чтобы убить им Проклятого — достаточно просто захотеть. Элла бы и сама себя убила, да только после стольких лет связи с Эфиром желать чего-то по-настоящему уже разучилась.

В последний миг своей жизни она улыбалась, представляя лицо своего бывшего ученика в тот момент, когда тот поймет, какой «подарок» она ему оставила на память о себе.

***

Роза обнаружила себя стоящей напротив зеркала. Увидев собственное отражение, женщина расхохоталась. Черные глаза, черные губы, длинные черные когти на ногтях. Щеки и тени стали ярко-алыми, а над бровями, дорожкой к ушам, вылезли короткие острые шипы. Белые волосы скатались в сосульки и безжизненно повисли, довершая картину.

— Да я просто красотка!

Рывком распахнув окно, она выглянула наружу — что будет, если она спрыгнет? Недолго думая, женщина спрятала нож с янтарной рукоятью за поясом и сиганула вниз, грациозно приземлившись на обе ноги. Если бы она знала, что убить тварь будет так здорово — давно бы ее прикончила.

Она обернулась на дом — слуги, увидев из окон изменившуюся хозяйку, не спешили выбегать к ней навстречу. Впрочем, еще полчаса назад она сама велела им сидеть дома. Виной тому был странный грохот.

Что ж, пусть они сидят дома. Пропустят все веселье. А вот она узнает, что за напасть в очередной раз приключилась с Ладой.

Конюшня была закрыта на замок, но выяснилось, что ей достаточно посильнее разозлиться, и она способна сорвать его голыми руками. Взяв первого попавшегося коня,

она, не седлая, запрыгнула на него, вцепилась руками в гриву и направила импульс из Эфира в животное, для ускорения.

Конь встал на дыбы, пытаясь сбросить седока, но не смог и помчался вперед.

Первое, что увидела Роза — это толпу людей под предводительством странного рыжего парня, вокруг которого клубился дым. Он был настолько самоуверен и целеустремлен, что невыносимо хотелось его ударить.

Толпа направлялась в сторону белого замка, путь им преградила армия, загородив проход на народную площадь.

— А ты не хотела бежать, коняшка. Тут сейчас будет настоящее побоище, — промурлыкала она на ухо животному.

Насчет побоища она не ошиблась, вот только у толпы оказались бочки и бутылки со странной воспламеняющейся смесью. Плюс рыжий парень оказался не так прост и стрелял огнем. Он один стоил целой армии.

— Уравняем шансы? — хмыкнула она, наблюдая за происходящим со стороны.

Она затаилась между узким проходом меж двух домов. В тени ее было почти не видно, зато сама Роза имела отличный обзор.

Появился Князь — как раз выехал из замка верхом на лошади.

Какой же он все-таки лицемер! Ни за что не будет использовать Эфир на глазах у горожан и собственной армии. Боится, что все узнают, как он выглядит на самом деле. Вот только Роза уже ничего не боится.

Она откуда-то знала, что надо делать. Как подать сигнал тем, кто давно заблудился во тьме. Толпа просит выдать им зараженных Эфиром? Считает их тварями? Что ж, Роза покажет им всем, кто такие настоящие твари.

Это было легко. Маяк, доступный лишь тем, кто связан с великой силой, разгорелся над народной площадью.

Первым на его свет, как ни странно, среагировал Князь. Не сразу понял, откуда тот взялся. Попытался убрать… безрезультатно.

А потом Правитель Осеннего леса заметил ее. Они были слишком далеко друг от друга, но Дора отчетливо видела, как лицо мужчины исказилось от немого шока. Как он рванул поводья коня, желая направиться к ней… Не успел.

Князь был ближе всех к маяку, и потому первые появившиеся из ниоткуда твари на него и напали. Солдаты, теснившие толпу, развернулись, с ужасом наблюдая, как из воздуха появляются нелюди, уродливые, злые, желающие мести. Возможно, появись они где-нибудь в другом месте, твари не были бы столь агрессивны. Но на народной площади виднелась остроносая верхушка Халуги с символом Четырех, а на латах солдат блестели отличительные знаки, сохранившиеся еще со времен гонений.

Толпа, увидев порождений Эфира, взревела и бросилась в атаку. Солдаты, ринувшиеся на помощь своему господину, больше не сдерживали их.

Увидев первую кровь, Роза расхохоталась. Твари были бессмертны и брали числом, но на стороне людей был рыжий огневик. Правда, несколько раз парень промахивался, да и не особо осторожничал, сжигая вместе с тварями, как солдат, так и простолюдинов.

Маяк заметили не только твари. Демон с жалкой кучкой учеников тоже прибыли на место. После этого стало еще веселее.

— Умри! — закричал кто-то совсем близко.

Неотесанный мужик в грязной рубахе с размаху всадил в круп ее коня вилы. Животное издало истошный вопль, сбрасывая с себя Розу, кренясь на бок, угрожая придавить ее под собой.

За лошадь было обидно, а потому Дора, в один миг поднявшись и оказавшись рядом с посмевшим напасть на нее дуралеем, свернула ему шею.

Над народной площадью вспыхнул огненный столб и пропал, а вместе с ним рыжий стихийник. Шансы людей выжить резко уменьшились, впрочем, Князь с Демоном старались, то тут, то там открывая порталы и закидывая тварей обратно в Эфир.

Участвовать в общей сваре не хотелось, но наблюдать было приятно. Проклятые тоже стали терять интерес к активным действиям. Новоприбывшие разбредались в разные стороны — их было слишком много.

Спустя полчаса Демону наконец удалось снять маяк, и тут произошло нечто невероятное. Солдат ударил тварь копьем в живот — и та издохла. Воодушевленные успехом люди — воспрянули духом. Порождения Эфира вдруг разом утратили неуязвимость и стали гибнуть один за одним.

Роза понятия не имела, от чего это произошло, но, похоже, все веселье заканчивалось. Она уже собиралась открыть портал, чтобы перенестись куда-нибудь еще, но застыла, оцепенев от внезапно развернувшейся сцены. Одна из тварей подобралась к Князю слишком близко и ударила в спину мечом. Нет! Нет!

Он принадлежит ей, и убивать его будет тоже — она. Тогда, когда захочет, и так, как сама посчитает нужным!